Камо грядеши?

Газета «Троицкий вариант — Наука» попросила ряд коллег прокомментировать основные тезисы статьи Ивана Стерлигова. Публикуем поступившие отклики.

 

Андрей Ростовцев, физик, один из основателей «Диссернета», Институт проблем передачи информации РАН:

Прежде всего, хотел бы отметить, что Иван Стерлигов не ставил задачу описать полную картину присутствия российских авторов и журналов в WoS и Scopus. Полная картина слишком сложна и многогранна и требует серьезного большого исследования. Иван предупреждает читателя, что в данной работе будет «говорить только о хорошем». И в основном, выбрав наиболее выигрышные сюжеты, он честно их освещает.

Однако даже в этих сюжетах, как мне кажется, стоило бы несколько расширить поле зрения, чтобы у пытливого читателя не складывалось ложного впечатления, что автор хочет что-то от него утаить.

Что мне бросилось в глаза?

1. Известна проблема со средним уровнем цитирования статей в российских журналах, вошедших в WoS и Scopus. По этому параметру мы занимаем одно из последних мест в мире. Автор избегает говорить об этом, аргументируя тем, что много российских журналов вошло в м/н индексы только в последние два года.

Здесь есть некоторая доля лукавства. В идеальном мире научная значимость работ не должна зависеть от того, проиндексировала ли ее какая-либо база данных или нет. Недавно вошедшие в базы российские журналы издаются уже довольно длительное время и имеют англоязычные аннотации статей и библиографию. Некоторые из них полностью переводятся на английский.

Однако работы, публикуемые в этих журналах, в среднем не получили широкого признания, и не факт, что получат после индексации в базах. Разрыв между относительно широким представительством российских журналов в м/н базах и позорным средним уровнем цитирования публикаций требует непредвзятого серьезного исследования. Закрывать на эту проблему глаза недопустимо, это может привести к искажению полной картины состояния дел в этой области.

2. На рис. 2 в статье И. Стерлигова показан рост публикаций с российским участием в наиболее цитируемых изданиях. Этот рост — абсолютный, а не менее важно показать рост относительный. Известно, что в последнее время наблюдается бурный рост научных публикаций во всем мире, и важно продемонстрировать, что мы выдерживаем этот темп. Иначе у пытливого читателя может сложиться ложное впечатление, что автор статьи умышленно не показал динамику относительного вклада российских домашних публикаций. Косвенно последние два года (2015–2016) на рис. 2 показывают, что по этому показателю у нас наметилось отставание от мировых темпов роста.

3. Ситуация выглядит гораздо хуже, если ужесточить критерии отбора публикаций и вместо 1-го квартиля взять только те публикации, которые входят в 1% самых высокоцитируемых в мире. Некоторое время назад эту работу проделал Владимир Писляков (ВШЭ). Вот его результаты, согласно которым Россия отстает не только от развитых, но и от развивающихся стран (см. график ниже).

 4. И последнее, но, по-моему, самое важное. Пока мы только косвенно касались качества контента российских публикаций, индексируемых в WoS и Scopus. Мы говорили о среднем уровне цитирования этих работ, и трудно не признать, что это больное место. Однако есть еще один важный показатель — количество ретрагированных статей. В последние годы это число растет стремительными темпами в западных изданиях, особенно в изданиях первого квартиля. Но нет пока ни одной статьи, ретрагированной из российских журналов, индексируемых в WoS и Sсopus.

 

Это крайне настораживает, особенно на фоне того, что российские журналы из международных баз начинают попадаться в журнальном проекте «Диссернета» на масштабном плагиате и на дублировании текстов публикаций, что грубо нарушает общепринятую в научном мире публикационную этику.

О чем это говорит? О том, что средний уровень редакторской работы и качества рецензирования в российских изданиях значительно отстает от мирового. Более того, становятся в последнее время известны случаи массового мошенничества авторов из российских университетов в хищных журналах, индексируемых в Scopus. В недалеком будущем ожидается волна удалений таких изданий из библиометрических баз, что может серьезным образом повлиять на конечные результаты, приведенные в статье Ивана Стерлигова.

P. S. Иван вскользь упомянул, что значительную долю притока новых российских публикаций в м/н составляют публикации по material science. Наблюдение очень ценное, но оно как бы подвесило в воздухе сразу несколько первостепенных вопросов. Что это за статьи? Кто их пишет? Кто их читает? Хотелось бы, чтобы автор прояснил ситуацию с этими удивительными работами.

 

Юрий Ковалев, астрофизик, чл. -корр. РАН, член Совета по науке при Минобрнауки РФ:

Статья Ивана Стерлигова мне понравилась, как и комментарии Андрея Ростовцева. По статье Ивана хотел бы сделать ряд замечаний. Было бы реально интересно нарисовать картинку эволюции прибавки (там могут получиться как позитивная, так и негативная величины) финансирования на научные исследования как для университетов «5-100», так и для РАН за те же годы. Мне кажется, есть намек на интересную корреляцию с исследуемыми показателями.

Если увеличение финансирования университетов и уменьшение финансирования РАН коррелируют с публикационной активностью (рис. 4), значит, между этими показателями есть прямая связь, и это хорошо, это важный вывод для чиновников. Можно подкручивать финансирование и иметь предсказуемый отзыв публикациями WoS. Это ожидаемый, но не гарантированный результат.

По поводу комментария Андрея Ростовцева хотел бы выразить сомнения в полноте данных по средним цитированиям российских статей и корректности сравнения с другими рядом стоящими в рейтинге странами.

 

Аскольд Иванчик, историк-античник, чл. -корр. РАН, член Совета по науке при Минобрнауки РФ:

Статья Ивана Стерлигова полезная, но все рассуждения о библиометрии как за, так и против следует сопровождать одной оговоркой: они пока что неприменимы или дают очень искаженный результат для ряда дисциплин. В частности, для гуманитарных наук. Причин для этого много, но главная, на мой взгляд, — незначительное покрытие базами WoS и Scopus гуманитарных журналов по сравнению с естественнонаучными — около 10% против 80%, если брать журналы, издаваемые в Европе.

Еще меньше покрытие, если принимать во внимание не количество публикаций, а объем публикуемой информации: за счет плохого учета книг (а именно книги остаются главной и наиболее влиятельной формой публикаций в гуманитарных науках) в них попадает около 2% публикуемой информации.

Понятно, что достоверность заключений, сделанных на основе учета 80% и 2% релевантной информации, мягко говоря, различная. Я рад, что теперь могу по этим вопросам давать ссылку на свою презентацию, опубликованную на сайте Совета по науке при Минобрнауки: http://sovet-po-nauke.ru/sites/sovet-po-nauke.ru/files/data/Presentation_hum_31_03_2016.pdf

Там есть разнообразная связанная с этим вопросом информация -в том числе по вопросу о библиометрии, но не только, и по результатам тогдашнего обсуждения Совет по науке принял заявление, которое опубликовано там же, на сайте.

 

Алексей Иванов, геохимик, Институт земной коры СО РАН, член редсовета ТрВ-Наука:

В 2011 году в № 78 ТрВ-Наука публиковалась моя статья «Роль ПРНД в динамике научных публикаций России», где было показано, что рост числа публикаций в РФ, как в РАН, так и вузах, следовал за надбавками по ПРНД, которые действовали в РАН в рамках пилотного проекта 2006–2008 годов. Я там отмечал, что прекращение пилотного проекта в РАН в 2009 году сразу же отразилось на падении числа общероссийских статей, индексируемых в базе данных WoS.

 

Егор Задереев, биолог, Институт биофизики СО РАН, Красноярский научный центр:

Замечание Алексея Иванова про ПРНД хорошо соотносится с предложением Юрия Ковалева посмотреть на связь деньги — публикации, с резким падением бюджета РАН — ФАНО начиная с 2015 года. В академических институтах уменьшили стимулирующее финансирование за показатели результативности научной деятельности (ПРНД) (по крайней мере, у нас в институте на надбавки денег почти не остается, поэтому премии стали совсем символическими).

С другой стороны, вряд ли можно на таких простых предположениях сделать качественный анализ. Например, в нашем институте, несмотря на уменьшение выплат за ПРНД, последние три года наблюдается рост числа публикаций по двум причинам. Во-первых, благодаря дорожной карте развития института от ФАНО, в которой содержится требование по росту публикационной активности, а во-вторых, благодаря двум грантам Российского научного фонда (всего у нас 5 грантов на институт с 80 научными сотрудниками), в которых стоит запрет на двойное финансирование в публикациях.

В результате народ работает на максимуме возможностей. Некоторые коллеги даже не стали подавать на продление гранта РНФ, экспериментаторы не могут долго выдавать на-гора требуемое число публикаций в индексируемых базах данных. Кстати, можно предположить, что сейчас научные работники частично продают неопубликованные результаты, и когда загашник кончится, то бурный рост публикаций закончится. Короче, можно много фантазировать — возможных факторов, влияющих на публикационную активность, много.

 

Павел Чеботарев, прикладной математик, Институт проблем управления РАН (Москва):

У меня есть знакомый, вполне квалифицированный человек. Постепенно он стал писать всё больше статей. На первый взгляд они выглядят нормально, но если вчитаться, там черт-те что и нет никакой новизны (в отличие от прежних). Делать новизну нет времени — надо отчитываться по грантам. Когда такую статью отклоняют, он шлет ее в другой журнал, и, где «везет» с рецензентами, печатают.

Журналов с рецензированием «на кого попадешь» в WoS (и тем паче в Scopus) хватает. Проявления той же болезни вижу у себя. Когда я писал одну статью в полтора года, в ней было больше толка и новизны (раза в два, а порой в три), чем в нескольких публикуемых сейчас. Ибо ценителей этого толка мало — все заняты делом. И не они решают, дать/продлить ли грант.

Козыряя одной-двумя статьями в топовых журналах, легко можно пролететь, когда критерии количественные. Вот такой прогресс. Чем лучшим ученым человек был раньше, тем с меньшими затратами он сумеет скрыть халтуру красивой упаковкой сейчас (а спрос рождает предложение). Камо грядеши?

Источник: «Троицкий вариант — Наука»