Галерея:

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Нажмите чтобы увеличить рисунок

Разрывные деформации

Все косейсмические эффекты в природной среде подразделяют на первичные, связанные с деформированием в очаге землетрясения, и вторичные, возникшие в результате иных процессов, инициированных подземным толчком. Из них именно разрывные деформации могут относиться как к первичным, так и к вторичным.


Первичные разрывные деформации. Выход очагового разрыва на дневную поверхность, что, по сути, является большой удачей для исследователей, называют первичной (истинной) сейсмодислокацией [Солоненко, 1966] или сейсмогенным разрывом [Стром, Никонов, 1997] и широко используют в палеосейсмогеологических реконструкциях. Его образование является результатом активизации древних, либо возникновения новых разломов под действием тектонических напряжений (более полную информацию об этом можно найти в разделе «Понятие о разломах, их активности и опасности»). Глубина заложения, протяженность, зияние и другие параметры первичных сейсмогенных разрывов значительно варьируют для разных сейсмособытий, но они всегда определяют эпицентральную область. Древние сейсмодислокации геоморфологически часто выражены в виде уступов, рвов и т.д. Изучение таких структур производится, в основном, вскрытием перпендикулярно простиранию горными выработками и дальнейшей фиксацией в их стенках смещений материала осадков [Смекалин и др., 2010]. Обосновать сейсмогенное происхождение для крупных разрывных дислокаций несколько легче, чем для вторичных эффектов, особенно с возрастом в первые тысячи лет. Однако справедливо указать на то, что они зачастую порождаются сильными землетрясениями, с магнитудой 6 и более, а для полноты сейсмической летописи такой информации не достаточно.


Вторичные разрывные деформации. Во время землетрясения возникает множество вторичных разрывных нарушений. Они проявляются как в коренных породах, так и в рыхлом чехле. Деформации такого рода отличает приуроченность к зонам разломов, прямолинейность, системность, закономерная ориентация в пространстве [Чернышев, 1984]. Дополнительными критериями выделения вторичных сейсморазрывов в коренных породах служат их внешний «свежий» вид без вещественного заполнения и следы подвижек по ним. В слабосцементированных крупнообломочных отложениях трещины от землетрясения рассекают как обломочный материал, так и цементный матрикс [Гладков, Лунина, 2004]. В разрезах рыхлых осадков присутствие трещин, особенно с видимыми смещениями, в парагенезисе со структурами сейсмически-индуцированного разжижения четко указывает на их происхождение от землетрясения. Кроме того, по тектоническим разрывам происходит формирование хрупкопластического типа сейсмитов (например, кластических даек). Более подробно об этом можно узнать в разделе «Сейсмиты».


Примеры. Одним из ярких примеров развития сейсмогенных разрывных деформаций и в коренных, и в осадочных породах являются последствия Чуйского землетрясения 2003 г. в Горном Алтае с Мs = 7.5. В рыхлых отложениях разрывы наблюдались в виде R' – и R – сколов, структур сжатия и трещин растяжения. В коренных выходах были замечены активизированные зоны рассланцевания, вновь сформировавшиеся зоны грубого дробления и разрывы, а также обновившиеся ранее существовавшие трещины [Лунина и др., 2006]. В галерее представлены фотографии (рис. 1–12) , наглядно демонстрирующие широкое проявление деформационных структур от данного землетрясения. Рисунки 13–15 иллюстрируют примеры разрывных нарушений в природных и насыпных грунтах, образованных во время Култукского землетрясения 2008 г. c Mw=6.3 в районе Южного Байкала.


Литература в тексте

1. Гладков А.С., Лунина О.В. Трещины в позднекайнозойских отложениях: новые возможности для структурного анализа // ДАН. – 2004. – Т. 398. – № 6. – С. 782-785.

2. Смекалин О.П., Чипизубов А.В., Имаев В.С. Палеоземлетрясения Прибайкалья: методы и результаты датирования // Геотектоника. – 2010. – № 2. – С. 77-96.

3. Солоненко В.П. Палеосейсмогеологический метод // Живая тектоника, вулканы и сейсмичность Станового нагорья / Отв. редактор В.П. Солоненко. – М.: Наука – 1966. – С. 15-35.

4. Стром А. Л. , Никонов А. А. Соотношение между параметрами сейсмогенных разрывов и магнитудой землетрясений // Физика Земли. – 1997. – № 12. – С. 55 – 67.

5. Хромовских В.С., Никонов А.А. По следам сильных землетрясений. – М.: Наука, 1984. – 144 с.

6. Чернышев С.Н. Трещиноватость горных пород и ее влияние на устойчивость откосов. – М.: Недра. 1984. 111 с.


[наверх]         [на главную]

При использовании графических материалов с этой страницы, обязательны ссылки на следующие работы:

1) Бержинский Ю.А., Ордынская А.П., Гладков А.С., Лунина О.В., Бержинская Л.П., Радзиминович Н.А., Радзиминович Я.Б., Имаев В.С., Чипизубов А.В., Смекалин О.П. Опыт применения шкалы ESI-2007 для оценки интенсивности Култукского землетрясения 27.08.2008 г., Южный Байкал // Вопросы инженерной сейсмологии. – 2009. – Т. 36. – № 3. – С. 5-26.

2) Лунина О.В., Гладков А.С., Новиков И.С., Агатова А.Р., Высоцкий Е.М., Еманов А.А. Сейсмогенные деформации и поля напряжений в разломной зоне Чуйского землетрясения 2003 г., Мs = 7.5 (Горный Алтай) // Геотектоника. – 2006. – № 3. – С. 52-69.

3) Лунина О.В., Радзиминович Я.Б., Гладков А.С. Сейсмогравитационные деформации Култукского землетрясения 27 августа 2008 г., Мs=6.2, на Южном Байкале // Современная тектонофизика. Методы и результаты. Материалы первой молодежной школы семинара. – М.: ИФЗ – 2009. – С. 121-125.